Хозяин Соколиного гребня - Страница 55

– Ты хорошо спала?

Чесса повернулась и увидела королеву – та только что выпрямилась после того, как сорвала с куста удивительно яркую красную розу.

– Нет, я спала плохо. Разве могла я спать хорошо? Ведь я здесь не по своей воле. Я хочу вернуться домой.

– Ты желаешь вернуться в Дублин? Чесса покачала головой:

– Мой дом там, где живет Клив, мужчина, которого я люблю. Я хочу быть с ним.

Королева сощурилась от ярких солнечных лучей и сделала Чессе знак следовать за ней. В углу сада стояла каменная скамья, над которой возвышалась старая раскидистая груша.

Королева протянула розу Чессе:

– Понюхай ее. Она великолепна, не правда ли? Чесса вдохнула нежный аромат.

– Да, у нее чудный запах. А какой прекрасный цвет! Эта роза не просто красная, а ярко-красная, ослепительно красная.

Королева улыбнулась:

– Это я вывела ее. Я и сама не очень понимаю, как это у меня получилось. Я перепробовала многие хитрости, возясь с семенами различных роз, и вот результат моих усилий.

– Это удивительно. Я никогда не слышала ни о чем подобном.

– Мало кто слышал о способах выведения новых сортов роз. Однако теперь ты смотришь на меня так, словно у меня на плечах вдруг выросла вторая голова.

– Я не могу понять, куда подевалась женщина, которую я видела вчера в пиршественном зале. Ты на нее совсем не похожа.

– Ах, принцесса, во мне сосуществуют много разных женщин. Это необходимо, иначе я бы не выжила.

– Прошу тебя, зови меня просто Чессой. Я вовсе не принцесса. Как бы мне хотелось, чтобы твой муж, король, понял это и отпустил меня!

– Что ж, хорошо, я стану звать тебя Чессой. Что до моего мужа, то он тебя ни за что не отпустит. Кстати, что ты подумала о женщине, которую увидела вчера вечером в пиршественном зале?

– Вчера вечером ты, госпожа, вела себя так, будто считаешь короля слабоумным, а Рагнора – глупцом (кстати, так оно и есть) и не снисходишь до того, чтобы вмешиваться в их дела. Слушая тебя, я подумала, что ты, должно быть, тоже не в своем уме. Ты держалась не менее странно, чем король и Рагнор.

Королева довольно улыбнулась, и погладила Чессу по руке:

– Это хорошо. А то иногда я забываюсь, и тогда король начинает поглядывать на меня с подозрением. Я вижу, что Керек ничего тебе не рассказал и ты не понимаешь, как у нас здесь обстоят дела. Он очень горячо убеждал меня, что в тебе заключено спасение нашего королевства. Я не могла постичь, как это может быть: ведь ты в конце концов всего лишь юная неопытная девушка. Наконец вчера вечером я впервые увидела тебя. Сначала мне показалось, что твоя невероятная дерзость – свидетельство глупости. Ты выделывала такое, на что я никогда бы не решилась, и все только ради того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, чтобы проверить, чего стоят люди, которые удерживают тебя в неволе. И еще ты спасла Керека, человека, которого ты должна бы ненавидеть, которого должна бы стремиться убить. Он дважды похищал тебя, однако ты ударила Рагнора ножом, чтобы он отпустил Керека. Мне сказали, что ты позволила королю щупать тебя. Ты не отшатывалась и не дрожала от отвращения, хотя Олрик – противная старая жаба. Я знаю, почему ты не стала ему противиться. Ты хотела посмотреть, что он за человек, как он думает, как ведет себя. Ты держалась весьма разумно. Ты сразу сообразила, что король – человек опасный, не останавливающийся ни перед чем. Правда теперь, чем старше он становится, тем меньше от него вреда, потому что он все быстрее забывает свои обиды. Это великое облегчение. Что до моего сына Рагнора, то он просто мальчишка, который любит дуться по пустякам. Однако, как ни странно, у него порой бывают проблески, когда он проявляет обаяние и даже ум.

– Госпожа, ты видишь во мне то, что желаешь, видеть. Между тем на самом деле я всего лишь самая обычная девушка и не более того. Я люблю другого мужчину. Я не желаю оставаться здесь и ни за что не выйду замуж за твоего сына. Что до проблесков ума и обаяния, о которых ты упомянула, то они весьма мимолетны.

Королева в ответ только улыбнулась.

– Госпожа, – медленно произнесла Чесса, – кто истинный правитель Данло?

– Ты видела его вчера вечером принцесса. Это абсолютно безжалостный старик с беззубым ртом и зловонным дыханием.

– А для чего перед дверью твоей комнаты стоит стража. И почему стены твоего сада так высоки? Я искала в них калитку, но так ее и не нашла.

– Это потому, что я узница.

Чесса ошеломленно воззрилась на королеву.

– Как я уже говорила тебе, я происхожу из рода Тур, который царствует в Булгарии. Когда мой отец продал меня королю Гунтруму, который желал выдать меня замуж за своего брата, я воспротивилась. Я сопротивлялась Олрику всеми силами, но это не принесло мне пользы. Когда он убедился, что я ненавижу его и никогда не стану покорной, он рассвирепел. Он насиловал меня, снова и снова, много раз. А после того, как я родила Рагнора, Олрик заточил меня в этой комнате и с тех пор я лишена свободы. Ребенка у меня сразу же отняли, и все последние годы – двадцать один год – я остаюсь узницей, запертой в этой комнате и в этом саду. В то время эта комната была отхожим местом дворцовой стражи и в ней стоял ужасающий смрад. Я всю ее вымыла, вычистила, побелила, так что теперь ее не узнать. Времени на уборку у меня, как ты понимаешь, было более чем достаточно. По мере того как шли годы, условия моего заточения смягчались, и я получала все больше свободы. Однако меня до сих пор везде сопровождает стража.

– Но вчера вечером ты вошла в пиршественный зал величаво, как полновластная королева. Ты осыпала оскорблениями короля и принца, твоего сына, и начала командовать. Я не понимаю. По правде говоря, ты держалась так, будто полностью лишилась рассудка.